Стикс - 2 - Страница 66

— Главврач из р-ского психоневрологического диспансера? Он согласился сотрудничать?

— Да. Ждет бумаги Саранского. Формулу он доработает. Ольгу мы тоже переправим на базу, пусть поработает и с ней. Это ж такой материал! Женщина, испытавшая на себя действие препарата, причем в новом, еще неизвестном нам варианте. Вот пусть Маркина и отправляется к нему.

— А что насчет ребенка?

— Тоже бесценный материал. Ведь это дитя гения! Его будут наблюдать с самого рождения. Ведь природа так хотела сохранить ген Саранского. Неужели же мы пойдем против нее?

— Нет. Против природы идти нельзя. Пусть рожает, — подумав, сказал Ахатов. — Этот ребенок нам пригодится.

— Он ведь встретился и с Тимофеевой. Иван Саранский. Это темная история, в которой я до конца так и не разобрался. Но полагаю, что человек, которого нашли в конце апреля на шоссе, был не следователь Мукаев.

— Саранский?

— Да. Он.

— Но как же ему удалось похитить брата, продержать где-то больше месяца, потом убить и подложить труп в коттедж, чтобы потом его поджечь?

— Ну, с его талантами…

— Да. Этот все может, — усмехнулся Ахатов. — Ну, ничего. Объявится. Кстати, и у меня кое-что есть…

И Павел Эмильевич кладет на стол перед ним листок. Он пробегает глазами текст.

«Уважаемый Павел Эмильевич!

Эти люди захватили меня в заложники… Держат в коттедже… Список номеров машин прилагаю…»

Прочитал и рассмеялся:

— Я так и думал! К кому еще он мог обратиться за помощью? Не в милицию же!

— Там его только и ждут.

— Наверное, думает, что всех перехитрил, — усмехается он. — И что будем делать с Ладошкиным, Павел Эмильевич? Ольга отправляется на базу. Тимофеева обратно в Р-ск. А Алексей Петрович? Убрать?

Ахатов мрачнеет.

— Экий ты быстрый! Убрать! Есть, Петя, люди, не способные ни на что, а есть люди, способные на все. Лешка относится ко второй категории. Он на все способен. Где я еще такой ценный кадр найду? Молодежь нынче пошла специфическая. Знают, какая модель мобильного телефона лучше и какой компьютер круче, а элементарное квадратное уравнение решить не умеют. Первое для них пустячок, а второе — подвиг! На кнопки нажимать и обезьяна умеет. А думать кто будет? Но Лешка не из таких. Он — аналитик. И память у него феноменальная. Убрать? Э, нет. Он мне еще пригодится. Тоже талант, но не как Иван. Тот безнадежен. Лешку надо оставить хотя бы ему в противовес.

— Как скажете, — говорит он с каменным лицом.

— Я вижу, тебе Алексей не нравится.

— Мне за эмоции не платят. Скажете освободить — освобожу. В космос запустить — запущу. Мне все равно.

— Вот и исполняй.

— Есть. И под каким соусом ему все это представить? Просто отпустить? Расшифроваться?

— Ты вот что, Петя… Устрой-ка ему маски-шоу.

— Как-как?

— Показательные выступления. Учения проведи. Пусть твои люди нападут на твоих же людей. Но — в твое отсутствие. Кот из дома, мыши в пляс. Начальник уехал, и парни не доглядели. Женщину отстояли, а мужика упустили. На них напали неизвестные в камуфляже. Цель операции: спасение заложника. Я хочу, чтобы он был мне благодарен по гроб жизни. Пусть помнит, кто ему жизнь спас. И платит за это.

— Я все понял. Значит, организовать операцию по освобождению заложника. Ольгу отвезти на аэродром и на частном самолете доставить на базу в горы. Ладошкина «освободить» и доставить к вам. Я правильно понял?

— Абсолютно. И бумаги. Бумаги тоже доставь. Сначала мне, я их посмотрю. Потом все переправить в лабораторию, в горы. А за научный доклад спасибо. Молодец.

— Это не я. Ладошкин справочку составлял. В целом я с его выводами согласен.

— Толковый мужик, а? А ты говоришь — в расход. С кем работать-то, Петя? Материала нет, людей нет, — пожаловался Ахатов. — Ладно, ступай. Бумаги жду.

Он вышел из кабинета и аккуратно прикрыл за собой дверь. Надо ехать в Р-ск, забрать из больницы Ольгу. А если она не поедет? Значит, забрать силой. Надо ехать вдвоем-втроем на случай, если Маркина заупрямится. Заодно «ослабить» оцепление у особняка Алексея Петровича перед нападением «освободителей».

Итак, в Р-ск!

В это же время

— Вставай! Эй? Слышишь? Ехать пора!

— Я спать хочу! Отстань! — Она зевнула и натянула на нос простыню.

— Ложиться надо было раньше.

Решительно стащил с нее простыню и схватился за подушку.

— Отдай! — закричала женщина.

— Рота, подъем! — Он резко выдернул из-под ее головы подушку и отшвырнул в сторону: — Приготовиться к марш-броску! Под душ строевым шагом марш!

— Как мне надоел твой казарменный юмор! И сам ты надоел! Лучше бы я в больнице осталась! — закричала она. — Там хоть выспаться можно!

— Могу отвезти тебя обратно. Вот в столицу прогуляемся, развеемся, и можешь обратно на казенные харчи отправляться. Как там, кстати, кормят?

Она не ответила, только глаза зло сверкнули. Вскочила и понеслась в ванную комнату. А он отправился на кухню жарить яичницу. Вскоре она вошла и сморщила носик:

— Фу! Горелым пахнет!

— Ничего, проскочит.

— Ты готовить не умеешь!

— Я тебя предупреждал.

— Когда мы вернемся? — спросила она и зевнула. Уселась за стол, ручки сложила. Помогать ему не собирается. Что ж. Он принялся раскладывать яичницу по тарелкам, но она, как назло, прикипела к сковороде. Вот зараза! Он отшвырнул лопаточку и схватился за нож.

— Когда мы вернемся? — повторила она.

— Никогда.

— Как так? Почему?

— Нам сюда нельзя.

— А куда можно?

— Значит так: вопросов не задавать, четко выполнять мои инструкции. Скажу «падай», надо упасть и залечь. Потом отползти.